Без срока давности

Совсем скоро, чеканя шаг по главной площади страны, как и в самый первый раз, после Победы, величавым маршем пройдет парад. Так было прежде. Так будет всегда, сколько бы ни делала витков история в вихре десятилетий после отзвучавшей канонады.

Нет срока давности у подвига, ставшего для миллионов шагом в бессмертие. Взяв в руки винтовку, окунувшись в адово пекло войны добровольно, зная, что можно не вернуться назад, они не думали тогда о славе. Они мечтали о мире, вспоминая любимых людей. Восемь десятилетий все еще укрывают от нас их непростые истории, судьбы и имена. Война вторая мировая. Ее будут проклинать в каждом доме.

Письмо, короткое и сбивчивое, написанное, видимо, глубоко пожилым человеком, требовало времени, чтобы вникнуть в суть. В большом конверте, прилетевшем в Забайкалье из Калининграда, а потому оклеенном кучей почтовых марок, пара вырезок из газет — павлодарской и украинской, из-под Полтавы, фотографии с места воинского захоронения и… просьба. На первый взгляд, необычная — найти родственников и побольше узнать о судьбе солдата, который до призыва в действующую армию в роковом 1941-м, жил и работал в Чите.

Прочитав обращение, мысли наперегонки побежали искать причину того, почему, проживая в одной стране, довольно близкие люди не общались? Хотя в наше время, казалось бы, найти можно даже невозможное, только спроси у «гугла». Эти бесчисленные «почему» не дают покоя и сейчас.

Ровно неделю, часами «зависая» в Интернете, перетряхнув не один раз «поисковики» всех известных российских сайтов Минобороны, где на равных увековечены истории и судьбы рядовых и генералов, терабайты информации о погибших, пропавших без вести и выживших героях той войны, находились практически полные тезки красноармейца Семена Турукина, 1908 года рождения, но только никогда не жившие в Забайкалье, в Чите, не имевшие жены и дочерей. Ни малейшей ниточки, зацепившись за которую можно было бы проследить судьбу солдата, боевой путь дивизии, полка, роты, отделения, взвода, где служил красноармеец, дошедший с боями до Украины, где и остался на поле боя. Ни одной строчки из приказа, ни одного упоминания о поощрении или награде. Становилось больно от одной только мысли, сколько еще день за днем в подобных поисках сидят за мониторами? Разные сайты и браузеры — «Подвиг народа», «ОБД Мемориал» и прочие — сообщали: «Судьба не установлена», «В списках не значится», «По вашему запросу ничего не найдено», заставляя пальцы в сотый раз бежать по клавиатуре в надежде, что сегодня повезет. Но… Осталась надежда, что это еще предстоит сделать тем, для кого эта победа и судьбы неизвестных — не просто атрибут в виде георгиевской ленточки на 9 мая, а тяжелая и кропотливая работа. Долг нынеживущих перед теми, кто головы сложил вчера за мирное сегодня.

Очерк в украинской газете «Вечерняя Полтава» действительно вышел. Большой, «подвалом» разверстанный в городской газете с еще довоенными фотографиями красноармейца Турукина с женой Анной и дочерями Тамарой и Галиной. Полтавский журналист Ольга Гнатенко подробно рассказала о том, как спустя 66 лет после гибели внук рядового Турукина, списавшись в социальной сети ВКонтакте со студенткой Полтавского кооперативного техникума Аленой Гавриш, выросшей в селе Бельск, смог найти могилу деда Семена. Изрядно постаравшись (хотя украинская мова при желании вполне понятна, не особо меняет смысл русского языка), из публикации удалось выяснить, что Вадим Фоминцев приходится сыном той самой Валентине Ивановне Фоминцевой, что написала письмо в редакцию с просьбой побольше узнать о читинских родственниках солдата и его судьбе.

Получив похоронку на мужа, оставшись с двумя детьми на руках, Анна Турукина, по рассказу родственников, в том же 1943 году переехала из Забайкалья в Курганскую область к своим родным. Уже закончилась война, подрастали дочки, жизнь брала свое — вдова вновь вышла замуж. Но память о погибшем муже хранила бережно: до самой кончины держала под подушкой потертый пропуск Семена и его фронтовые письма. Во втором браке у Анны Борисовны и родилась Валентина, которую женщина записала на фамилию Турукина. Позже семья переехала в город Петропавловск, что в Северном Казахстане. Теперь Валентина Ивановна живет в Калининграде вместе с сыном, откуда и пришло письмо.

«Эта история не должна закончиться на ноте безысходности», — утверждали петропавловские коллеги. А мне не давало покоя одно обстоятельство. Зацепившись глазом за «опечатку» в отчестве погибшего бойца (в статье Семен Прокопьевич указан как Петрович), подумалось: ну мало ли что бывает. Номер «горел», разговор был телефонный, связь шалила, ослышался журналист…

Ниточка в поиске, махнув тонюсеньким кончиком, показалась, когда, решив хоть что-нибудь узнать о боевом пути рядового Турукина, в строки различных поисковых систем рука начала вбивать «неправильное» отчество, номер полка и… старания были вознаграждены несколькими, но такими важными строчками из военных архивов.

Уже ближе к концу лета 43-го, когда после Сталинграда советские войска, не ослабляя наступательного напора, буквально на ходу переформировывая армии, наполняя их новыми бригадами, дивизиями и техникой, вышли к Украине, чья территория с самых первых дней войны была оккупирована противником, тесное взаимодействие фронтов и оперативное реагирование на ситуацию стали отличительной чертой летне-осеннего наступления 1943 года. Советские войска создавали напряжение на одном из направлений и вынуждали немецкое командование стягивать туда резервы, перебрасывая их с других фронтов. На ослабленный участок наша армия тут же наносила атакующий удар.

Многочисленные воспоминания известных военачальников описывают и другую сторону медали боев за левобережную Украину, в частности, за освобождение Полтавы, под которой сложил голову рядовой Турукин Степан Прокопьевич, 1908 года рождения, водитель читинского мелькомбината №3. Один из почти миллиона погибших в те жаркие дни, когда «… небо и земля горели».

В оцифрованном архиве Министерства обороны РФ хранится несколько записей о бойцах с фамилией Турукин. Несмотря на то, что в донесениях о погибших, наверняка неоднократно переписанных в спешке нескончаемых боев, потому с описками и по-разному и написаны имя и отчество красноармейца, текст их утверждает одно: под селом Бельск, 8 сентября 1943 года погиб именно Турукин Семен Прокопьевич, 1908 года рождения, шофер 5 батальона 379 артиллерийского полка 147 стрелковой дивизии, входящей на тот момент в состав 4-й гвардейской армии Степного, Воронежского, 2-го Украинского фронтов.

Неизвестны доподлинно обстоятельства гибели рядового. Однако точно известно, что жестокие и кровопролитные бои за Котельну Сумской области (в настоящее время — Полтавской), как утверждают архивные документы Министерства обороны, начались 8 августа 43-го и продолжались ровно две недели. Районный центр на левом берегу реки Ворскла советские войска освобождали дважды. Полностью очистить поселок удалось лишь на третий раз. Село же Бельск в этом укрепрайоне на правом берегу было одно.

3 и 4 сентября в закрытой местности возле Бельского городища состоялся привал бойцов дивизий 147 стрелкового полка. На партийном собрании воины дали клятву как можно быстрее освободить Полтавщину от немцев. В это время в селе Бельск закрепились вражеские танковые дивизии — 7-я, 2-я и печально знаменитая «Мертвая голова», перед которыми была поставлена задача атаковать советские войска на восходе, сломав наступление, не дав закрепиться в обороне.

В братской могиле, что располагается в центре села, похоронено около 700 советских солдат, намертво стоявших против отборных фашистских танковых дивизий и элитной воздушной дивизии «Люфтваффе». Имена полутора десятков из них до сих пор не установлены. Как и неизвестны и обстоятельства гибели красноармейца Турукина, место захоронения которого долгие десятилетия оставалось неизвестным. Но теперь уже точно известно одно. Как бы ни менялось политическое устройство мира, строй и геополитическая принадлежность территорий, как бы ни старались сегодня фальсифицировать нашу великую Победу, всегда будут помнить, какой ценой она завоевана. Будут помнить на Украине, в Болгарии, Чехословакии, вопреки не до конца изученным архивам, истлевшим от времени медальонам павших, неверно указанным фамилиям. Потому что у истории и памяти народной нет срока давности. Но есть искреннее стремление у наследников той Великой Победы установить имя каждого, кто отдал жизнь за свободу и мирное будущее последующих поколений.