Неслучайная встреча

Сергей Маковецкий, который отмечает юбилей сегодня, 13 июня, тот самый артист, который заставляет зрителя благоговейно таить дыхание, хохотать до слез, плакать, как дитя, восторгаться и ужасаться, распахивать от восторга и зажмуривать от него же глаза. И рукоплескать до боли в ладонях, до шума в ушах.

Забайкальским зрителям крупно повезло. Незадолго до своего дня рождения Маковецкий приехал на седьмой кинофестиваль, прошелся по багуловой дорожке, даже получил специальный приз, а на следующий день, когда кинофорум уже официально был завершен, подарил зрителю свой моноспектакль Неслучайная встреча. Актера подобного масштаба читинцы имели счастье видеть и слышать прошлой осенью Александр Филиппенко, который тоже был гостем кинофестиваля, выступал с моноспектаклем У автора в плену. С тех пор ничего похожего на главных сценах забайкальской столицы не происходило, и вот на тебе подарок от одного из самых мощных российских актеров. Как одна минута, два с половиной часа блистательного актерского монолога, перемешанного с видеорядом, и все это на одном дыхании. Такое подвластно только настоящему мастеру, а то, что Маковецкий именно мастер, сомнению не подлежит.

Спектакль Неслучайная встреча это взрывная смесь монологов, воспоминаний, наблюдений, впечатлений, поэзии и прозы, кино и театра, Чехова и Достоевского, Балабанова и Урсуляка, Михалкова и Хотиненко, Жванецкого и Гроссмана. Маковецкий не дает публике расслабиться и заскучать, но вовсе не за счет попсовых эффектов, как нередко принято у артистов, а благодаря виртуозному владению своей профессией. Он, выпускник легендарной Щуки, классический русский актер, который заткнет за пояс любого современного стендапера. Причем, в отличие от так называемых мастеров стендапа а-ля камеди клаб, он не опустошит и не опошлит зрителя, а наполнит его глубоким содержанием, и зритель выйдет из зала одухотворенным, умиротворенным и просвещенным.

Не успеет зачарованный зал погрузиться в изящную и лукавую атмосферу ранних чеховских юморесок, как тут же актер бросает его в леденящую глубину фильма 72 метра, где герой Маковецкого единственный из обреченных на гибель подводников отправляется на берег и остается в живых. Потрясенный встречей с женами погибших моряков подлодки Курск, которые стоя, полные слёз, аплодировали команде фильма, актер не может говорить равнодушно об этом даже спустя почти пятнадцать лет. А потом вдруг спевает смешную украинскую песню про курочку, которую его герой Черненко срывающимся голосом пропел напоследок для своих товарищей в затонувшей подлодке. Но на сцене эта уморительная песня, превращённая актером в целую миниатюру, доводит зал до смеховой истерики. Важный нюанс: Маковецкий, коренной киевлянин, с презрением говорит о бесстыжих политиках, которые разъединяют украинский и русский народы. На родном украинском он обращается к забайкальскому зрителю и единой репликой ставит все на свои места: На одной мове говорим. Политиков и политику он на дух не переносит, как всякий истинный художник. Для него искусство та объединяющая сила, перед которой всякая политика, несмотря на свою разрушительную энергетику, немощна и убога.

Но вот уже зритель, высушивший слезы и с трудом унявший колики в животе от смеха, безжалостно брошен Маковецким в трагическую пучину войны. В сериале Жизнь и судьба по великому роману Гроссмана он играет еврейского физика-ядерщика Виктора Штрума, который создает атомную бомбу, а в это время его семья гибнет в концлагерях. И когда на экране герой Маковецкого читает письмо матери из лагеря (этот эпизод Гроссман взял из собственной жизни: его мать погибла в концлагере в 41-м, письмо от нее он получил спустя лишь три года), кажется, что зал весь напитался его тяжелыми слезами, не смея шелохнуться и проронить хоть звук. И вдруг… актер уже не Штрум, а Мармеладов, который под кабацкое улюлюканье повествует Раскольникову историю своего падения, и зрителю хочется его и задушить, и пожалеть одновременно. Но мгновение и несчастный Мармеладов превращается во вполне счастливого чеховского надворного советника Семена Петровича Подтыкина. Который так и не съел чудесных блинов с икрой по причине смерти от апоплексического удара, чем вызвал очередной взрыв хохота в зрительном зале.

С особой нежностью Маковецкий рассказывает о своих любимых режиссерах. Балабанов, Урсуляк, Михалков это люди, которые определили его творческий путь, дали возможность сыграть такие разноплановые, порой абсолютно противоположные роли, что он не устает благодарить их за счастливую актерскую судьбу. Первый присяжный в михалковских Двенадцати, Белкин в балабановском Брате-2 и, конечно, Фима Полужид в великолепной Ликвидации Урсуляка. Об этом легендарном (и это не преувеличение) фильме Маковецкий говорит: тут у меня для вас рояль в кустах. Отлично зная, что зритель ждет его, как вишенку на торте.

Вряд ли кто-то будет спорить, что роль в Ликвидации одна из лучших в карьере Маковецкого. По просьбе Урсуляка, он буквально на лету заменил замечательного актера Андрея Краско, которому роль Фимы была отдана изначально. Андрей Краско (Андрюша, как называет его Маковецкий, они снимались вместе в 72 метра и были друзьями) внезапно умер на третий день съемок, и Сергей Маковецкий, не убоявшись этого трагического обстоятельства и откинув прочь все актерские суеверия, взялся за роль. Он сыграл ее бесподобно, на одном дыхании, оставив зрителю лишь сожалению и досаду, что Фимы очень мало в сериале. Но это уже претензии к сценаристам.

Все говорили, что мы никогда не переплюнем Место встречи изменить нельзя, а мы взяли и переплюнули, так Маковецкий с гордостью обращается к зрителям, вспоминая съемки фильма. (Любопытный факт: Место встречи про москвича Жеглова и Московский уголовный розыск снимали на Одесской киностудии, а Ликвидацию, где главный герой одессит Гоцман, на Мосфильме). Он учился знаменитому акценту у жены-одесситки и местных жителей. Вместе с режиссером думали, какой головной убор должен носить Фима: шляпу, кепку?.. Нет, все не то. И придумали: тюбетеечку! Теперь без нее героя Маковецкого представить просто невозможно, будто он родился в ней. И все эти его шедевральные Давид Гоцман, иди кидайся головой в навоз я вас не знаю. Мне не интересно ходить с вами по одной Одессе или Сеня, верни награбленное в мозолистые руки уже давно ушли в народ, как и любая фраза из фильма, произнесена ли она ключевым персонажем или героем эпизода. Над Ликвидацией удачно сошлись звезды, в ней все оказалось идеальным: и актерский состав, и режиссура, и операторская работа, и завораживающие виды старой Одессы, и музыка, и антураж. Фильм имел бешеный успех и до сих пор собирает аншлаги у телеэкрана. И огромная заслуга в этом успехе, конечно, у Сергея Маковецкого, Фимы Полужида с его волшебными руками и неповторимым шармом.

Маковецкий и чрезвычайно современен, и трогательно старомоден. Он читает свежайший монолог Жванецкого прямо с экрана смартфона, но произносит на дореволюционный манер не фильм, а фильма. Он стильно одет, но строит фразы, как будто родился в 19 веке. Он блистательный актер, но очень скромный человек, и немногочисленные цветы, подаренные зрителями, приводят его в умиление. Он надеется приехать еще, и забайкальский зритель подхватывает эту надежду. В конце концов, когда еще увидишь на местной сцене такое роскошное зрелище, как моноспектакль Сергея Маковецкого…