Литературный десант из Москвы, или Такие разные писатели

100 лет назад в Читу из Москвы по поручению наркома просвещения Советской России Анатолия Луначарского прибыла группа из четверых писателей — людей, близких по своему творчеству к «пролетарскому» писателю Максиму Горькому, который оказал влияние на каждого из них, и с которым все они были знакомы.

Но, как оказалось, эти писатели были не просто разными по своим литературным особенностям и пристрастиям, но и людьми, стоявшими на разных политических и идеологических позициях. Понятно, что и судьбы у них оказались очень разными. Эдакие «лебедь, рак и щука», которые должны были помочь местным литераторам.

15 июня 1921 года главная официальная газета «Дальне-Восточная Республика» (с её подшивкой ознакомился в Забайкальском краевом краеведческом музее им. А.К. Кузнецова и в Государственном архиве Забайкальского края) сообщила, что в Читу следует группа писателей, и впервые назвала их имена: «Скиталец, Гусев-Оренбургский, Сивачев, Новиков-Прибой». Тут же была названа официальная цель их приезда в столицу «Буферной» республики: «…организация отделений литературных кругов в крупных центральных городах ДВР и для связи с местными литературными силами, издание и выпуск неизданных литературных трудов и собирание материалов народного творчества Дальнего Востока».

«Птенцы гнезда Горького»

Теперь их, кроме специалистов по истории литературы, вообще вряд ли кто знает. Но тогда все они были достаточно известны, хотя степень популярности была разной. Самым старшим из приезжих был Сергей Иванович Гусев-Оренбургский. Он родился в состоятельной казачьей семье в 1867 году (в октябре 1921 года ему исполнилось 54 года). Учился в духовной семинарии, принял сан священника и шесть лет служил в сельских церквях. С 1897 года начала печатать свои рассказы и повести. Писал о крестьянах, священниках, деревне, о драме «маленького человека». Он был старше Максима Горького на год, но признавал его талант и литературное лидерство. В 1904 году он издал повесть «Страна отцов», которую посвятил Горькому. Посещал он своего кумира и на острове Капри в 1907 году. Публиковался после первой русской революции 1905-1907 годов в горьковских сборниках «Знание», а также в журналах «Современный мир» и «Образование», в большевистской газете «Звезда». И уже до первой мировой войны Гусев-Оренбургский был писателем, известным всей читающей России. На той войне Сергей Иванович добровольцем трудился в санитарных поездах, не раз бывал на фронте и продолжал писать. Достаточно сказать, что в 1913-1918 годах издательством «Жизнь и знание» было издано полное собрание его сочинений в 16 (!) томах. Февральскую революцию 1917 года он принял, как и большинство представителей творческой интеллигенции, с восторгом, а Октябрьскую — как неотвратимый взрыв недовольства отчаявшейся бедноты. С 1918 года странствовал по воюющей России, вернувшись в конце концов в Москву, где и получил командировку в далёкую Читу.

предоставлено автором

Санитаром в поездах на первой мировой войне был и Степан Гаврилович Петров-Скиталец. Он был на пару лет младше Гусева. Родился в крестьянской семье и с отцом, ставшим инвалидом на Кавказской войне, с малолетства скитался по селам и городам, играя на гуслях. Родители, несмотря на все трудности, смогли дать ему образование. Он работал сельским учителем. Поступил в учительскую семинарию, но за революционную деятельность был исключен. С 1897 года начал печататься в газетах, а на следующий год познакомился с Максимом Горьким, став его почитателем и поначалу подражателем. Также печатался в горьковском издании «Знание». О том, что он был очень плодовит, говорит тот факт, что в 1916-1919 годах вышло собрание его сочинений в восьми томах. Писал он стихи, в том числе и к песням. Достаточно сказать, что первый вариант текста для вальса «На сопках Маньчжурии», положенный в основу всех последующих вариантов, написал именно Петров-Скиталец. Февральской революции искренне радовался, а Октябрьскую, как и Максим Горький, поначалу не принял, но затем смирился. Гражданскую войну прожил в Симбирске, откуда был вызван в Москву и направлен в Читу.

Их молодые коллеги (примерно на десять лет младше) были, может быть, не такими известными, но уже состоявшимися писателями. Алексей Силыч Новиков, позже ставший Прибоем, рос в крестьянской семье, учился у сельского дьяка, а затем в церковно-приходской школе. В 1899-1906 годах служил на флоте, участвовал в знаменитом Цусимском сражении, был в плену у японцев. После возвращения из плена написал первые очерки о том сражении. Брошюры запретили, а автор перешёл на нелегальное положение и бежал за границу. За годы эмиграции, с 1907 по 1913-й, объехал чуть не всю Европу и Северную Африку, ходил матросом на судах торгового флота. С 1912 по 1913-й жил у Максима Горького на Капри, проходя серьезную литературную школу. Позже он написал: «Горький поставил меня на ноги. После учёбы у него я твёрдо и самостоятельно вошёл в литературу». В разных журналах стали печатать его рассказы и очерки, которые он стал подписывать «Новиков-Прибой». Перед первой мировой войной вернулся в Россию, как и его коллеги, работал в санитарных поездах. В отличие от Февральской революции он всей душой принял Октябрьскую, ни минуты не сомневаясь в её справедливости. После того, как он вернулся в Москву с Алтая, его и отправили в ДВР.

Самым молодым был Михаил Гордеевич Сивачёв, которому в 1921 году было 43 года. Родившийся в семье железнодорожника, он рано начал работать, с 13 лет став кузнецом на заводе. Итогом стал тяжёлый ревматизм. По сути дела, в 23 года он уже был инвалидом. Тогда и стал писать, а с 1902 года печататься. Благодаря поддержке и протекции Максима Горького и он смог к 1915 году добиться определенной известности и популярности. Как и Новиков-Прибой, был активным сторонником Октябрьской революции. В составе «литературного десанта» и он отправился в главный тогда город за Байкалом.

Июньский «бум» внимания

Поначалу местная пресса очень внимательно следила за маститыми московскими гостями, анонсируя все мероприятия, в которых они должны были участвовать, и публикуя репортажи о них буквально на следующие дни.

22 июня «Дальне-Восточная Республика» сообщала: «Приехавшие из Москвы в Читу писатели – участники бывших сборников «Знание» Скиталец (Петров) и Гусев-Оренбургский и близкие им по направлению Новиков-Прибой и М. Сивачев, сделали 18 июня в помещении Нар. банка, в кооперативно-литературных кругах доклад о положении искусства и литературы в Сов. России. Доклад носил чисто информационный характер. Задавалось много вопросов, ответы на которые давали приехавшие писатели. Со своей стороны, приехавшие писатели интересовались вопросами, связанными с возможностью организовать в Чите издание книг литературного содержания, альманахов и проч.».

26 июня в той же газете рассказывалось о собрании литературных работников, которое прошло 23 июня на квартире известного читинского педагога и скульптора Иннокентия Жукова: «Цель собрания заключалась в создании, по тому или иному принципу, объединения всех литературных сил в нечто целое. Однако когда дело дошло до принципов, по которым это объединение могло бы быть достигнуто, мнения разделились. А. Новиков-Прибой, С. Гусев-Оренбургский, М. Сивачев, А. Ярославский и др. настаивали на создании Союза Дальневосточных писателей по профессиональному признаку, а Н. Чужак, Н. Асеев и др. выдвигали идею организации литературно-художественного общества на широко культурной основе».

В Чите в то время собралось со всей страны достаточно много образованных людей, в том числе и среди журналистов, которые вскоре стали достаточно критически смотреть на «классиков литературы».

И о вечере московских писателей, проведенном ими 28 июня, неизвестный автор рассказывал с определенным набором «шпилек» в адрес гостей: «Любопытный рассказ С. Гусева-Оренбургского, хотя и написан «во времена Керенского», но по своему чисто тематическому и чисто внешнему подходу говорит скорее об эпохе 1905-1906 годов, чем о нашей горячей современности. Даже и самая манера писателя осталась прежней.

Большой успех выпал на долю Скитальца, зачитавшего по-актерски ряд своих старых стихотворений, имеющих в наши дни лишь исторический интерес.

Морские рассказы, зачитанные А. Новиковым-Прибоем, обнаруживают в авторе большую наблюдательность, умение находить круглые, полновесные слова и способность цепко схватывать местный колорит. Но круг его наблюдения очень ограничен.

Слабее всех оказался М. Сивачев. (Отрывки из рассказа «Цветы земли и неба»). Для его творчества характерны расплывчатость образов, необязательность настроений, случайность выражений, а самое главное — какая-то подсахаренность эстетики. Это совершенно «беспозвозвоночный» и «бесскелетный» писатель, чего, во всяком случае, нельзя сказать о его товарищах по вечеру».

Между тем «москвичи» занялись реализацией главной цели своей командировки, они попытались организовать издательство по типу «Издательства писателей в Москве».

«Издательство, — рассказывалось 29 июня в «Дальне-Восточной Республике», — будет печатать книжки как московских писателей, так и сибирских. В предположении, что подобное издательство может возникнуть в Чите, из москвичей дали свои произведения для издания здесь: А. Серафимович, Б. Зайцев, Лешко, Нечаев, М. Герасимов, В. Александровский, С. Родов, С. Гусев-Оренбургский, Скиталец, Дорогойченко, Новиков-Прибой и др. Если проект издательства осуществится, то С. Гусев-Оренбургский, Скиталец и др. станут его постоянными участниками, если издательство станет на ноги, то кроме художественных и литературных произведений будут печататься и научные труды. Во всяком случае, планы у приехавшей группы очень широкие, и издательство будет рассчитано на удовлетворение всего Дальнего Востока. Чита лишь будет центром издательства, но книги могут печататься и в других городах с соответствующей пометкой: «Чита-Харбин», «Чита-Шанхай» или «Чита-Тяньцзинь». Предполагается, что и кооперация пойдет на встречу этому проекту». По мнению читинских историков Александра и Натальи Константиновых, авторов книги «Забайкалье: ступени истории (1917-1922 годы)», изданной в Чите в 2009 году, именно члены этого «десанта» «помогли создать «Забайкальское кооперативное издательство». И Сергей Гусев-Оренбургский издал в Чите в том году свою книгу «Дневник беллетриста. Облик Москвы». Интерес прессы к гостям стал угасать. А кроме того, у писателей были и другие цели. В Чите их четверка распалась. Алексей Новиков-Прибой вернулся в Москву, где засел за повесть «Подводники». Весной 1921 года он, благодаря командовавшему Балтийским флотом Фёдору Раскольникову, побывал на базе подводных лодок в Кронтштадте, совершил выход на подводной лодке «Пантера», беседовал с ветеранами. Тогда и была задумана первая в России повесть о службе на подлодке, в которой рассказывалось о трагедии подводной лодки «АГ-15» в июне 1917 года. Книга вышла в 1923 году.

А трое его коллег поехали в Благовещенск. В этом городе Степан Петров-Скиталец в литературном альманахе «Утес» напечатал рассказ «Лаврентий Шибаев». А вот затем началась весьма странная история.

Александр Баринов.