Андрей ЧЕРЕПАНОВ: «Патриотизм должен быть коллективным»

— Говорят, что все начинается с детства. Андрей, а когда проявил себя Ваш интерес к военному делу, истории?

— Не могу сказать, с какого именно момента началось мое увлечение. Я с самых ранних лет люблю все, что связанно с военным делом, военной историей. Недавно вспоминали с родителями, как мы когда-то ходили на парад в День Победы. Я каждый раз надевал пластиковую каску и навешивал на себя все игрушечное оружие, которое было в доме, а шествие войск обязательно встречал воинским приветствием. Разумеется, «войнушка» была моей любимой игрой, причем я в ней еще и верховодил, сценарии разрабатывал. Также я с ранних лет знал, что буду историком, как и мой отец. Меня всегда удивляли разговоры моих сверстников о том, что они подавали документы в разные вузы. Я целенаправленно шел на исторический факультет и документы подавал только туда. В студенческие годы стал активно заниматься туризмом, пробовал все его разновидности, затем играл в пейнтбол, в страйкбол и около десяти лет посвятил хардболу.

— Когда Вы увлеклись военно-исторической реконструкцией?

— Военно-исторической реконструкцией я начал интересоваться давно, но на тот момент лично не знал людей, занимающихся этим. Вообще, процесс воссоздания исторических событий берет свое начало из экспериментальной археологии, которой мы занимались в экспедициях в ходе студенческой практики. В 2015 году я познакомился с коллекционером Дмитрием Бортниковым. В тот момент я как раз работал в краеведческом музее им. А.К. Кузнецова и предложил Дмитрию организовать выставку в честь 70-летия Победы. Во время проведения этой выставки у нас появилась идея реконструировать несколько фрагментов боя времён Великой Отечественной войны. И 9 мая 2015 года на берегу реки Никишихи мы провели первую военно-историческую реконструкцию боя. Сейчас стыдно смотреть на фото и видео, оставшиеся с того мероприятия. Одеты мы были в то, что было, поэтому очевидным было смешение разных периодов Великой Отечественной войны. Также бросался в глаза современный «тактический» стиль передвижения бойцов по полигону, что выглядит неестественно в условном бою той эпохи. Если посмотреть редкие кадры военной хроники, то видно, как действуют и двигаются военнослужащие. Но все же это был первый опыт, который доказал, что военно-историческая реконструкция интересна и её нужно развивать в нашем регионе.

— Как происходит набор в клуб «Забайкальский фронт», какими качествами должны обладать его участники? Сколько человек состоит в клубе на сегодняшний день?

— По списку нас 31 человек. Мы разработали систему по приему в клуб — претендент пишет заявление, и с этого момента он является кандидатом, который должен показать свою заинтересованность и активность в деятельности клуба. Были люди, которые не проходили этот этап. После того, как кандидат подтверждает свои серьёзные намерения, вопрос о его принятии в клуб рассматривается на общем собрании. Кроме того, у нас порядка сорока человек околоклубных друзей, которые составляют основную массу участников наших мероприятий, среди них много достаточно организованных людей, хорошо подкованных в плане исторических знаний. Это самые разные люди, разных возрастов и социального статуса: школьники, студенты, рабочие, предприниматели. Детей мы принимаем с 14 лет, но приходили к нам и 12-летние. Самому старшему члену клуба около 70 лет.

Важно то, что мы дистанцируем себя от политики, ведь зачастую политика использует историю в своих интересах. Политика разъединяет людей, а любовь и интерес к военной истории объединяет.

Важно понимать, что военно-историческая реконструкция — это, в первую очередь, хобби. Но мы с самого начала решили, что будем заниматься реконструкцией в просветительских целях, изначально выбрали себе социальную миссию просвещать людей и все общественные мероприятия проводим именно с этой целью. Вообще реконструкция Великой Отечественной войны — самое молодое, но динамично развивающееся в России направление за почти 35-летнюю историю реконструкторского движения. Так, самым ранним является наполеоника, а самым развитым — реконструкция Средних веков. При этом наше направление наиболее социально активное.

— Чем живет клуб сегодня? Будете ли принимать участие в Параде Победы, готовитесь ли к нему?

— Так, как мы хотели участвовать в Параде Победы — проехать на исторической технике, мы не сможем. Пока нет определенности — состоится ли данное мероприятие. Но если и состоится, то процедура участия в нем очень сложная, все должны обязательно пройти тест на коронавирус и соблюсти меры по предотвращению распространения коронавирусной инфекции. Также предъявляются жесткие требования к соблюдению дистанции во время репетиций. Поэтому мы решили не рисковать и 3 сентября провести наш традиционный военно-исторический фестиваль «82-я Гвардейская. На Берлин!», к которому сейчас готовимся.

Также в этом году мы планируем поехать в Хабаровск на фестиваль «Гроза над Ситой», на котором впервые примем участие в реконструкции событий гражданской войны. Думаю, что после участия в данном фестивале мы сможем определиться — интересно ли нам еще и это направление. Так, ребята из филиала нашего клуба в Петровске-Забайкальском уже начали работать по данной тематике. К сожалению, из-за пандемии коронавируса дату проведения фестиваля в Хабаровске пока переносят на более поздние сроки, и сейчас сложно сказать, когда именно он состоится.

Также из-за пандемии нам пришлось перенести на 2021 год первый Забайкальский межрегиональный военно-исторический фестиваль «Восточный плацдарм», который мы планировали провести в конце августа. Губернатор Забайкальского края Александр Осипов поддержал нашу инициативу. Реконструкторы из Хабаровска, Владивостока, Благовещенска и Иркутска выразили свою готовность приехать к нам.

— Что ожидает забайкальских юнармейцев, они тоже останутся не у дел в день проведения парада?

— На данный момент Управление Роспотребнадзора по Забайкальскому краю не дает нам «добро» на участие юнармейцев в парадном шествии. Хотя Министерство образования края, городской комитет образования и родители дали на это разрешение. Разумеется, для юнармейцев это огромное разочарование, ведь парад для них — знаковое событие, к которому они готовятся целый год.

— Но это не означает, что деятельность юношеского патриотического движения полностью остановилась?

— Мы стараемся приспособиться к тем условиям, которые диктует нам жизнь. 1 июня — в День защиты детей — мы в режиме онлайн приняли в ряды «Юнармии» десять бойцов из числа воспитанников детского дома «Светлячок» в Борзе. В Забайкалье появился дом «Юнармии», но осталась главная проблема — кадры. К сожалению, на данный момент движение практически не подкреплено кадрами, например, в доме «Юнармии» работают всего два человека, вся работа проводится на общественных началах. В одной только Чите более двух тысяч юнармейцев, с которыми необходимо постоянно работать. Поэтому нужно, чтобы у дома «Юнармии» было хотя бы 6-7 сотрудников. Люди нужны не только для того, чтобы проводить занятия с ребятами, но и чтобы следить за состоянием формы, имущества, убирать помещения.

— Насколько патриотическое движение развито в Забайкалье по сравнению с другими регионами?

— Работая уже немало лет в сфере патриотического воспитания в Забайкальском детско-юношеском центре, могу отметить, что к реализации многих проектов, которые у нас стартовали порядка десяти лет назад, в других регионах только-только подступают. Другой вопрос — насколько активно это поддерживается. К счастью, в Забайкалье много инициативных людей с горящими глазами, которые проводят эту работу.

Что касается непосредственно клуба «Забайкальский фронт», то за прошлый год мы охватили нашими мероприятиями около 20 тысяч человек, 80 процентов из них — дети. Востребован созданный нами класс-музей военно-исторической реконструкции, посещаемость которого практически не уступает краеведческому музею. О том, что наш клуб уникальный, что он стремительно развивается, мы неоднократно слышали от представителей военно-патриотических организаций федерального уровня, в частности, от представителей клуба «Красная звезда» из Санкт-Петербурга.

— Что Вам известно о деятельности других общественных организаций военно-патриотической направленности в Забайкалье? Сотрудничают ли с ними «Забайкальский фронт» и «Юнармия» или же конкурируют?

— О конкуренции в деле военно-патриотического воспитания и образования не может быть и речи, поскольку все мы делаем одно дело. Правда, есть организации, которые это понимают, и такие, которые не понимают, но о них мы не будем весть речь. Пожалуй, из всех «понимающих» организаций наиболее близки нам Забайкальский союз десантников и ДОСААФ.

— Как Вы считаете, нужны ли в Забайкалье новые места поклонения исторической памяти или мемориальных комплексов, посвященных тем или иным историческим событиям, достаточно?

— Мне кажется, что этот вопрос так же прост, как и вопрос с появлением новых храмов. Если людям нужны такие места, то они сами будут их создавать. Так, инициаторами строительства церквей всегда являются сами граждане, а не власти. Поэтому если новые места поклонения будут нужны, то они появятся по инициативе местных жителей. Сейчас подобных предложений нет, значит, в них нет необходимости, и нужно заниматься теми объектами, которые уже существуют. Лично меня радует, что начались работы по благоустройству Мемориала боевой и трудовой славы забайкальцев. Он оживает. Найдется на нем место и для нашего клуба — будет расширена площадь для организации военно-исторических реконструкций.

— Как Вы относитесь к военно-патриотическим играм для детей и молодежи по примеру знаменитой «Зарницы»?

— Благодаря повышению интереса к военно-патриотическим играм Забайкалье стало занимать первые позиции по волонтерству в России. В целом же я, как милитарист по мировоззрению, убежден, что подобных игр должно быть достаточное количество и проводить их нужно стабильно. У любой военно-патриотической работы должен быть итог. Это можно сравнить со спортом, в котором тренировки обязательно завершаются соревнованиями. Участвуя в военно-патриотических играх, подросток может показать себя в условиях, приближенных к армейским, продемонстрировать, чему он научился за год занятий в военно-патриотическом кружке. Проблема же заключается в том, что с появлением в последнее время некоторых представлений о безопасности детей мы многое теряем. Например, сейчас очень сложно вывезти ребят в экспедицию в палаточный лагерь. На пять палаток должен быть бак с песком, генератор электроэнергии. У водоемов вставать нельзя, воду из природных источников использовать запрещено, как и рубить в лесу дрова. В моем детстве нам подгоняли армейский борт, и сколько детей смогло туда влезть, стольких и везли. Возможно, что такой подход тоже не совсем правильный, но считаю, что все же нужно искать золотую середину.

— Как можно воспитать ребенка патриотом?

— Целенаправленно это сделать невозможно. Ребенок всегда копирует и моделирует поведение родителей: все, что он говорит и делает, когда-то говорили и делали его родители. Мои дети тоже по мировоззрению милитаристы просто потому, что я занимаюсь военно-исторической реконструкцией. Как можно научить любить Родину? Ее нужно просто любить! Поэтому считаю, что воспитание в ребенке патриотизма происходит через родителей. Разумеется, не все семьи уделяют этому достаточное внимание. Потому цель образования — компенсировать то, что ребенок недополучает в семье, или же направить все полученные знания в единое русло.

— Что значит быть патриотом в Вашем понимании?

— Я считаю, что это означает просто быть хорошим человеком — бросать мусор в урну, уносить из леса все, что принесли с собой. При этом в моем понимании патриотизм должен быть коллективным. Не должно быть безразличия. Например, мне небезразлично, что делает не только мой ребенок, но и соседский: я смотрю во дворе и за чужими детьми и при необходимости могу сделать им замечание. Это сравнимо с соборностью, которая является основой русской культуры.

Я замечаю, что у многих патриотизм ассоциируется с советской эпохой, с ностальгией по тому времени, которое мы сравниваем с современностью. Но ведь и тогда не все было хорошо. Почему же о той эпохе вспоминают с тоской? Думаю, что это связано с тем, что у всех было все одинаковое — у детей были одинаковые игрушки, одни и те же мультфильмы и программы по телевизору. Поэтому представители нашего поколения, детство которого начиналось в советскую эпоху, порой понимают друг друга без слов. У нынешних детей практически нет точек соприкосновения, потому что у них абсолютно все разное — игры, тот информационный поток, который их окружает. Поэтому стало сложнее. Но даже в таких условиях главное — не быть безразличными. Именно неравнодушие, соборность и делают нас настоящими патриотами.